Ряд случайных чисел [СИ] - Елена Павлова

— Да заче-ем? Почему-у? Вот та-ак? — взвыла Лиса. Она уже была готова спасать и окучивать несчастных мелких дроу, брошенных без материнской заботы.

— Ты знаешь, — озадачился Дон, — ни разу не задумывался! Но, по любому, тебя что больше интересует — горькая участь детей дроу или легенда?

— Меня-а? Меня все интересует! Но, ладно, фиг с ними, с детьми. Ты мне это в другой раз расскажешь! — Дон застонал, заведя глаза, Лиса плотоядно улыбнулась. — Давай дальше про Перелеску!

— Так вот, — послушно продолжил Дон — О чем я? Да, в общем, соблазнил. Стали они жить вместе и Пэр Ри родила ему четырех детей, двух мальчиков и двух девочек. Сразу.

— Бедняга! — пискнула Лиса.

— Это легенда, — пожал плечами Дон — У нее прорва магии была, справлялась как-то! Так вот. Сколько они так прожили — неизвестно, а потом, однажды, Пэр Ри перелетела к той эльфийке, под чьей личиной жила с ее соседом. Она навела на девушку морок, подсадила ей память о детях и перетащила к своему эльфу.

— Детей бросила?! — ахнула Лиса.

— Получается, так, — кивнул Дон. — Но, она же не человек и не эльф. Кто знает, что у нее в голове было. По крайней мере, точно так же она поступила и со всеми остальными эльфами.

— Это сколько же у нее детей образовалось? — вытаращилась Лиса. — Погоди-ка! 365 пополам это…180, да? Один лишний. 180 на 4, это будет…720, да? Мамочки! И всех бросила? Ах, др-рянь! — треснула Лиса по столу кулаком. Подпрыгнула миска, подпрыгнули ягоды, некоторые весело заскакали по столу. Лиса, охнув, стала сгребать их обратно. Дон задохнулся вдруг от внезапно пронизавшего его чувства иррационального счастья. Живая. Как Дэрри говорит: «Твой файербол». Но она просто живая. Настолько, что рядом с ней он и сам ощущает себя немного живым — удивительное полузабытое чувство.

— Ты слушать дальше будешь? — сдерживая улыбку, спросил он.

— Буду-буду! Сейчас-сейчас! — Лиса стряхнула последние ягодки в миску и уселась. — Все! Уже слушаю!

— Так вот. Эльфы стали жить парами, растить уже имеющихся детей, которых они считали своими, и рождать новых. Дети Пэр Ри выросли, стали образовывать семьи. Тут-то и оказалось, что от этих браков рождаются не эльфы, а люди. Эльфы рождались только у настоящих детей Перворожденных. Их теперь называют истинными. А Стражи, дети Пэр Ри, все погибли в 300-летнюю войну или были подняты. Я точно знаю, что, по крайней мере, трое старейшин ле Скайн — бывшие Стражи.

Так вот. Люди плодились быстро, расселялись, начались войны и полный бардак. Весело, в общем, стало! Пэр Ри в мужском обличье шлялся по миру, глазел, ввязывался в заварушки и оттягивался, как мог. Скучно ему уже явно не было!

— Слушай, ты же сказал, что драконы были смертны?

— Мы все смертны, — пожал плечами Дон. — Если в меня воткнуть пару острых серебряных предметов — я очень даже умру. В сердце, например, или в голову.

— Я учту… — ухмыльнулась Лиса.

— Да ты коварна! Обижусь! — подыграл Дон.

— А чего тут обижаться? Мало ли что? Вдруг ты заболеешь вампирским бешенством?

— Ч-чем? — поперхнулся Дон.

— Вдруг тебя какая-нибудь блоха заразная укусит, и ты кидаться начнешь! Вот я тебя и усмирю: суну под нос острый серебряный предмет, скажу «Ух, я тебя!» — все сразу и пройдет! Полезные знания в жизни всегда пригодятся! — Дон, сидевший с отвисшей челюстью, наконец опомнился и заржал. — Чего-о? Знаешь, какую жуть мне тут рассказали? Пять человек один тут перекусал, пока скрутили! Правда, оказалось, что не вампир он ни фига. Так, начитался всякого, решил попробовать, как это оно — кровь пить. Что — «хи-хи»? Тем, кого он погрыз, совсем не до смеха было. Мужик серьезный, к делу подошел ответственно, грыз на совесть, старался! — Дон вытирал слезы, всхлипывая от хохота. Лиса перевела дух. Слава Жнецу, вроде хандрить перестал, а то уже два дня такой серьезный ходил — даже страшно стало. И расспрашивать бесполезно. Не соврет, но и не расскажет. Волновать, видите ли, не хочет. А то она не знает, чем Рука Короны занимается! Ага, как же! Познакомились-то где? Вот именно! — Ладно, кончай ржать, как лошадь, рассказывай дальше!

— Ох! — Дон в последний раз хихикнул, вытер глаза. — На чем я…?

— Как он гулял.

— А! Ага! Так вот. Однажды он влюбился. В человеческую женщину. — Лиса недоверчиво хмыкнула. — Ага, вот именно. Но там излагалось именно так, я тут ни при чем. В общем, там вся из себя такая любовь, ее смертельно ранят, и она умирает у него на руках. Он не смог этого стерпеть и поднял ее. Она восстала суккубом, это и был первый в Мире вампир.

— Слушай, кстати, давно хотела спросить, почему инкуб?

— Вот сама же и ответила. Не поняла? Куб — третья степень. Ординар может перекинуться в мышь, но довольно быстро утрачивает контроль, и мышка захватывает власть. Получается тварь безмозглая и весьма опасная. Таких просто уничтожают, обратно им уже не перекинуться. А у инкуба три тела, три ипостаси, если хочешь: мужчина, женщина и летучая мышь, и мы, в отличие от ординаров, с этой зверюшкой способны совладать. Собственно, эта мышь и есть то, что досталось нам всем от гордого тела дракона.

Лиса даже ягоды перебирать перестала от неожиданности.

— Да это прямо издевательство какое-то! Сравнили! Дракон — и в мышь! Она его не убила? Восставшая? Я б поколотила точно! — она с возмущенным фырканьем затрясла головой.

— Не, ничего, мы как-то не в претензии! — улыбнулся Дон. — Ты же видела меня мышкой! Квали говорил, что ты весьма впечатлилась!

— Нну-у, да! Страшновато! Заявка серьезная! Но дракон-то круче!

— А фиг его знает! Может, наоборот, мышь! Дракона кто видел? Никто. Может, он маленький совсем. А мышки у нас вполне …

Они сидели, с улыбкой глядя друг на друга. Потом Лиса покачала головой.

— Так вы все — кровь дракона? — тихо и задумчиво сказала она.

— По легенде — да, — отозвался Дон. — А Пэр Ри ле Скайн за эти тысячи лет превратилась в Мать Перелеску. Мы называем себя ле Скайн, но с Матерью Перелеской это ни у кого в голове не связывается. Забавно, да?

— Погоди, а сколько же тогда лет Трону? Если все уже даже забыли?

— Много, — улыбнулся Дон. — Очень много. Посчитай. Война закончилась в 2301 году. Тогда и был выращен дворец на-фэйери Лив, а в нем Трон. Почти 6000 лет.

— Офиге-еть! — Лиса сидела, задрав брови, сложив руки в миску с ягодами, и пыталась осмыслить возраст креслица, не произведшего на нее никакого впечатления.

365-й

Щекотка, переходящая в зуд, началась у него два? Нет, уже три дня назад. Он решил, что на кожу попали реактивы, вымылся и решил, что — все. Но, оказывается, это был всего лишь перерыв. Час назад он поймал себя на том, что яростно дерет когтями правый бок. Что за?.. Местные паразиты его не донимали даже в человеческой ипостаси, какую-нибудь заразу он тоже не мог подцепить — не действует на нас, не местные мы… И только сейчас, спустя час с начала почесухи, до него дошло — это Зов. Корявый, неумелый, но Зов. Кто-то домогается его общества и весьма настойчиво, даже, можно сказать, безапелляционно. Ой, кому-то я счаз харю наглую начищу и жопу тощую надраю! Будет всесторонне блестящий маг! Если жив останется.